Книга «Азбука ислама» татарского мыслителя Мусы Биги (1875–1949) была опубликована в Берлине в 1923 году. В ней критикуется марксизм и раскрываются либерально-теологические взгляды автора. «Азбука ислама» — программное произведение М. Биги, в котором он обозначает свою позицию по всем насущным проблемам современности. Ученый пишет о том, какой должна быть политика Российского государства по отношению к исламу, о необходимости возобновления канонов ислама для улучшения «плачевного» положения как российских, так и зарубежных мусульман. М. Биги критикует режим большевиков в России и противопоставляет ему свой идеал в виде халифата, выступая при этом за сохранение Османского халифата и выражая надежду, что таким путем татарский народ сможет сохраниться как нация.

В настоящей статье автор продолжает исследование богословско-правового трактата «Маида» («Трапеза»), принадлежащего перу выдающегося татарского религиозного мыслителя Мусы Джаруллаха Бигеева. В ней рассматриваются особенности структуры и содержания этого произведения, затронуты вопросы о степени его исследованности, о предпосылках написания и актуальности его в современных условиях.

Перевод с татаро-османского канд. филос. наук, доц. А. Г. Хайрутдинова (ГБУ Институт истории им. Ш. Марджани АН РТ, г. Казань, Россия). 

Начало см. Бигеев М. Д. Трапеза // Ислам в современном мире. 2018. Т. 14. № 4. С. 131–148. 

В предлагаемой вниманию читателя статье исследуется философско-религиозное наследие зайдитского улема XIII в. ас-Саййида Хумай-дана б. Йахйи ал-Касими. На материале трактатов Хумайдана впервые в истории философского исламоведения рассматривается теория познания мыслителя: в частности, доказывается, что его гносеологические построения носят антимутазилитский характер и подводят итог многовековому засилью философии «обособившихся» в культуре Йемена XI–XIX вв. Кроме того, объясняется оригинальное учение Хумайдана о предпосылках достоверного умозрения, обозначающее предел познания границами материального универса. Подробно освещается концептуалистическая теория Хумайдана, согласно которой субъект постигает совокупность вещей, номинализируя их атрибуты — собственно «истины» исследуемых предметов, сотворенных Всевышним. Рассматривается антропология выдающегося зайдитского философа: будучи последовательным дихотомистом, ас-Саййид, тем не менее, закрепляет за душой ряд негативных свойств, одним из которых остается природная склонность к сомнению и пороку. В противоположность душе разум, согласно теологу, есть божественная добродетель, чистая познавательная способность, избирательно даруемая Творцом тем или иным индивидам и, как следствие, определяющая степень их «правообязанности».

Данная статья посвящена Хасану Ханафи (р. 1935) — профессору философии Каирского университета, египетскому интеллектуалу и одному из ведущих представителей обновленческого движения в исламе. Обращение к жизненному пути Х. Ханафи помогает проследить идейное становление мыслителя. В статье выявляются основные компоненты философского проекта Ханафи, их предпосылки и основные источники. Показывается, что данный проект можно квалифицировать в качестве специфической теологии освобождения. Особое внимание уделяется такому концепту египетского интеллектуала, как «оксидентализм». Осуществляется критический анализ оксиденталистской программы, что способствует обнаружению её слабых сторон и неоднозначности базовых допущений. В заключение автор выделяет три главных аспекта теоретической позиции Ханафи, которые указывают на её уникальное место в контексте исламского неомодернизма.

Настоящее исследование посвящено разъяснению различных значений понятия «Божественное откровение» (вахй) и сравнительному изучению того, как Божественное откровение трактовали два исламских автора — Имам Хомейни (1902–1989) и Ибн Араби (1165–1240). Первый является одним из наиболее известных исламских мыслителей Ирана XX в., второй — родоначальником суфийской философии, выдающимся философом и мистиком. Особое внимание в статье уделено природе Божественного откровения, а также критике отдельных положений из работ указанных авторов.Имам Хомейни считает, что постижение истинной сущности Божественного откровения невозможно для кого-либо, кроме избранных друзей Божьих (авлийа Аллах), потому что его необходимым требованием является выход за рамки миров возможного. Однако это не означает отсутствия необходимости соблюдать на практике богооткровенные заповеди. Он выделяет в богооткровенных истинах семь нисходящих степеней, необходимым условием обретения которых является душевная чистота. В вопросе нисхождения ангелов Имам Хомейни убежден, что духовная сущность (руха-ниййа) Пророка служит причиной для нисхождения ангелов в мир подобий (‘алам ал-мисал) и материальный мир (‘алам ал-мулк). Ибн Араби считает Божественное откровение нисхождением нематериальных умопостигаемых смыслов (ма‘ани муджаррад ‘акли) в чувственные формы, на уровне воображения (хайал), и полагает, что, если человек поднимется со степени человеческой природы до степени природы духовной, Господь будет говорить с ним без посредников. По мнению Ибн Араби, коммуникация Бога и чело-века, в отличие от ниспослания Божественного закона (ташри‘), не завершена. Он считает мистическое видение (ру’йа) начальной степенью Божественного откровения. Как и Имам Хомейни, он исходит из того, что характер восприятия Божественного откровения соответствует степени душевной чистоты Пророка.

В настоящей статье предпринята попытка раскрыть правовые воззрения Зыяэтдина Камали, изложенные в его программном труде «Философия ислама». Актуальность работы в значительной мере обусловлена отсутствием исследований, выявляющих вклад З. Камали в исламскую юриспруденцию. Новизна исследования состоит в том, что в нем получили трактовку философско-правовые воззрения Зыяэтдина Камали, в которых он показал путь реформирования и дальнейшего развития мусульманской правовой системы. Среди татарских богословов XX века З. Камали занимает одно из ведущих мест. Во всех его работах вопросы права исследуются с позиций исламской философии, что дает основание считать его не только исламским богословом, но и выдающимся философом права. В своих трудах З. Камали пытался объяснить причину средневекового мышления в мусульманском мире, которое продолжало господствовать и в начале XX века. Тем самым он намеревался вызволить мусульманское общество из плена ортодоксальных учений, сформировав новое правосознание и отношение к исламу как к источнику прогрессивных знаний.

Статья посвящена исследованию социокультурного феномена мечети посредством рассмотрения ее не только как места совершения молитвы, но и как центра общественной жизни уммы. В статье изложено историческое становление мечетей как своего рода политического центра для исламской общины, а также показана трансформация роли мечетей в жизни современного мусульманина. Дана краткая характеристика крупнейших мечетей, располагающихся на территории Ближнего Востока, Евросоюза, а также Российской Федерации, которые претендуют на роль центров общественной жизни мусульман. На примере Приволжского федерального округа и его столицы — Нижнего Новгорода — авторы проанализировали вклад мечетей в общественно-политическую жизнь уммы, а также дали некоторые рекомендации для решения существующих проблем мечетей, которые препятствуют нормальному развитию и функционированию мусульманской общины региона.

В статье содержится анализ особенностей педагогического состава современного мектеба Духовного управления мусульман Республики Башкортостан, сделанный на основе обработки данных последней аттестации, которая проводилась весной 2018 г. кустовым методом и охватила практически все 47 подведомственных мухтасибатов. Методическое и организационное содействие этому мероприятию оказали специалисты Башкирского государственного педагогического университета им. М. Акмуллы. Данный анализ позволил показать социальную роль такой образовательной структуры, как мектеб, выявить ее вклад в укрепление духовной безопасности, а также констатировать ее полное соответствие цели функционирования. Кроме того, он помог наметить возможные перспективы развития данного уровня отечественной системы исламского образования в целом.

Образ страны подразумевает одновременно проекцию, восприятие и самопредставление. В его создании каждое государство имеет собственные приоритеты и следует определенной стратегии. На постсоветском пространстве Казахстан предпринимает наиболее активные шаги в проекции собственного национального образа. С начала 1990-х гг. республика утверждает свои позиции на международной арене. Диапазон казахстанской стратегии включает широкий спектр инициатив — от «мягкой силы» до «национального брендинга»: Всемирная выставка ЭКСПО-2017 «Энергия будущего», VII зимние Азиатские игры, председательство в ОБСЕ в 2010 году и открытие международного финансового центра в Астане в 2018 году. Исходя из концептуальных подходов теории международных отношений, данная работа призвана рассмотреть многовекторную стратегию Казахстана по созданию национального образа в категории проекции.

Статья посвящена вопросам выработки единой международной позиции исламской уммы в структурах Организации Исламского сотрудничества (ОИС). Рассматриваются проблемы функционирования ключевых органов принятия решений и подразделений Организации, анализируются политические противоречия, затрудняющие выработку согласованной позиции уммы, исследуются решения исламских саммитов и Совета министров иностранных дел ОИС. Поднимается проблема взаимодействия Российской Федерации и ОИС в обсуждении и решении сложных международных проблем.

В статье рассматривается взаимодействие светского националистического режима Хафеза Асада и возглавляемой им партии Баас c различными мусульманскими общинами Сирии. Основное внимание уделяется политике правительства по отношению к суннитской общине, составляющей большинство населения страны. Освещаются как меры по борьбе с радикальными течениями, так и поддержка «умеренных» (проправительственных и нейтральных) направлений сирийского ислама. Также исследуется политика руководства страны по отношению к алавитам и друзам — двум наиболее многочисленным мусульманским общинам Сирии после суннитов. Автор доказывает, что главной целью правительства было снизить уровень сепаратизма и коммунализма в этих общинах путём борьбы с их мировоззрением и традиционными институтами самоорганизации, и обеспечить тем самым более быструю интеграцию в сирийское общество.