Настоящая публикация представляет собой вторую часть комментированного перевода на русский язык Введения (мукаддима) к тафсиру Джами‘ ал-байан фи та’вил ал-Кур’ан («Свод изъяснения об истолковании айатов Корана») Мухаммада ибн Джарира ат-Табари (839–923). Данная часть содержит разделы, посвященные тафсиру. В первом из них говорится о трех аспектах (wujūh) толкования Корана — (1) то, знание чего ведомо лишь Богу, — эсхатологические айаты; (2) то, истолкование чего возможно лишь с опорой на пророческие предания, — айаты Закона; и (3) то, понимание чего доступно каждому, кто владеет языком Корана. В двух последующих разделах сопоставляются группы преданий о допустимости и недопустимости экзегезы, и на основе их анализа богослов доказывает легитимность тафсира. В последнем разделе приводятся перечни ранних комментаторов как «заслуживающих похвалу», и «заслуживающих порицание» Священного Писания ислама. 

Настоящая работа завершает цикл очерков истории развития традиции переводов Корана на европейские языки, начальные части которого были опубликованы в предыдущих номерах журнала. Данное исследование посвящено аналитическому обзору самых последних переводов Корана на русский язык, появившихся в начале XXI в. В ней описываются работы А. Гафурова, Э. Кулиева, Ч. Гусейнова, А. Кязимова, Б. Шидфар, А. Ю. Али, С. Магомедова, Абу Аделя, У. и Р. Шариповых, Ш. Аляутдинова, А. Вахитова, Н. Зейналова, издательства «Садра», ДУМ РТ, а также издания под редакцией А. Бахтиярова и «Тафсир Хилал» Мухаммад Садыка Мухаммад Юсуфа. В заключение делается вывод о преимущественно богословскоконфессиональном характере переводов данного периода. 

Статья посвящена малоисследованным аспектам мусульманской мысли дореволюционной России в контексте проблемы отношения реформаторства и традиции. Предложено исследование умеренного российского исламского реформаторства на примере творчества Мурада Рамзи, Гасана Алкадари и Халила Рахимова — представителей образованных кругов мусульманского сообщества Российской империи конца XIX — начала XX столетия. 

Актуальность темы обусловлена растущей глобализацией, открытостью современного общества, мобильностью и миграцией населения из одной культурной среды в другую, что ведет к их более тесному взаимодействию, к отказу от прежних самодостаточных, замкнутых, изолированных социальных систем. В этих условиях межрелигиозный диалог предлагает пути для лучшего взаимопонимания верующих различных конфессий, поиска общих ценностей, точек пересечения, выстраивания на их основе уважительных, конструктивных отношений для решения совместных задач в новом, постоянно меняющемся мире при сохранении незыблемости своих догматов и обрядовых практик. В статье говорится о межрелигиозном взаимодействии духовных лиц исламского и православного вероисповедания при работе с верующими военнослужащими в воинских частях, расположенных на территории Оренбургской области. Приведены практические примеры мероприятий, проводимых совместно мусульманским и православным духовенством среди солдат-срочников, подрастающего поколения по воспитанию патриотизма, взаимопонимания, взаимопомощи, укреплению боевого духа, братских отношений, которые так необходимы и в быту, и на службе. 

В статье говорится об имамах и муэдзинах Татарской слободы Замоскворечья в начале XIX в., а также об отдельных этносоциальных особенностях мусульманской общины Москвы в этот период. Цитируемые в статье архивные документы, проливающие свет на обозначенные вопросы, не публиковались ранее и, таким образом, вводятся в научный оборот впервые. Между тем большая часть информации по истории московской Татарской слободы содержится в документах, хранящихся в разных архивах России и пока не выявленных, а только ожидающих своего исследователя. 

Статья посвящена роли мусульманских религиозных деятелей Волго- Уральского региона в общественном движении 1917 г. После Февральской революции 1917 г. мы видим участие духовенства в смене руководства Оренбургского магометанского духовного собрания (ОМДС), создании обществ духовенства, в работе Всероссийских мусульманских и губернских мусульманских съездов. Постараемся исследовать этот феномен на примере ряда регионов. Необходимо отметить, что духовенство ОМДС на протяжении более чем столетия своей деятельности (1788–1917) показывало пример гражданской лояльности и верности российским властям. Вместе с тем, особенно начиная с революции 1905–1907 гг., оно озаботилось ролью ОМДС в отношениях с российскими властями и собственной паствой, вопросами самоорганизации духовенства, способами организации системы мусульманского религиозного образования. Поэтому присутствие представителей мусульманского духовенства отмечалось не только на собственных профессиональных площадках, но и на общегражданских мероприятиях мусульман. Мы постараемся проанализировать место религиозных деятелей в общественном движении мусульман Волго- Уральского региона в 1917 г. и их вклад в него. 

В статье рассматривается деятельность мусульманского духовенства Северного Кавказа в период между Февральской и Октябрьской революциями 1917 г., когда эта социальная группа находилась в авангарде политических процессов в регионе. Обосновываются социальные границы данной группы, ее роль в жизни народов региона в рассматриваемый период. Анализируются инициативы мусульманского духовенства, касающиеся изменений в различных сферах жизни северокавказского социума. Прослеживается эволюция его политической линии от плотного взаимодействия с национальной интеллигенцией, характерного для весны 1917 г., до претензий на полноту политической власти, явственно оформившихся к лету 1917 г. Уделяется внимание попыткам воплощения идеи создания на Северном Кавказе теократического государства. Подчеркивается отсутствие политического единства в среде мусульманского духовенства, объясняются причины углубления противоречий в последующий после Октябрьской революции 1917 г. период. Дается оценка роли данной социальной группы в политических процессах на Северном Кавказе между Февральской и Октябрьской революциями 1917 г. 

Автор анализирует Фронт защитников ислама как крупнейшую в Индонезии легальную организацию сторонников религиозно мотивированного политического радикализма, которая существовала с 1998 по декабрь 2020 г., когда ее деятельность была остановлена властями. Предполагается, что религиозно мотивированный радикализм развивается как гетерогенное явление, а его системной особенностью является вторичный характер. Поэтому Фронт исследуется в контекстах новейшей истории исламской альтернативы процессам демократического транзита, модернизации и тенденций секуляризации. Автор полагает, что радикалы Фронта не смогли предложить оригинальную политическую программу, а их идеология выявила фрагментированность индонезийского общества и неспособность некоторых традиционных групп интегрироваться в динамично меняющийся социум. Автор анализирует различные формы интеллектуальной активности резко консервативных радикалов, включая критику либерализма, неприятие секуляризации, отрицание модернизации в целом и ее крайних проявлений в частности. Автор полагает, что после запрещения Фронта в декабре 2020 г. пользующийся исламской мотивацией политический радикализм в современной Индонезии вступает в новый этап своего развития. С одной стороны, делигитимация Фронта может послужить стимулом для активизации других радикально настроенных групп в Индонезии. С другой стороны, юридическая маргинализация сторонников радикально понятой идеологии религиозного характера и их вытеснение за пределы правового пространства могут стать побудительным мотивом для роста экстремизма и смены тактики приверженцев крайних течений в индонезийском исламе.