Настоящая публикация — третья в серии статей, посвященных доминирующему в традиционной мусульманской политико- правовой теологии тезису о джизйе как о дани с иноверцев, учреждённой ещё пророком Мухаммадом. В первой публикации был проанализирован вопрос об аутентичности, с формально- хадисоведческой точки зрения (т. е. в аспекте иснада), преданий о наджранских депутациях к Пророку, частично и о договоре с христианами Наджрана; во второй этот вопрос рассматривался уже в содержательном плане, применительно к составу христианской депутации. Очередная статья продолжает указанный содержательный анализ, но уже в отношении текста договора о джизйе. Исследование ведётся в русле реформаторской ориентации на раскрытие толерантно- плюралистической интенции пророческого ислама.

В настоящей статье рассматривается интерпретация богословия Мухаммада Абдо (1849–1905), предпринятая индонезийским экзегетом Харуном Насутионом (1919–1998), который сближает позицию Абдо с неомутазилизмом, опираясь на трактат Risālah al-Tawḥīd. Насутион осуществляет поэтапную интерпретацию самого популярного «экзотерического» сочинения египетского мыслителя, обосновывая рационалистический характер его богословской системы. С точки зрения Насутиона, характерное для Абдо деление человеческого рода на избранных и простолюдинов призвано подтвердить особый онтологический статус людей, наделенных высокой культурой и развитыми интеллектуальными способностями. Избранные способны осмыслить всю область умопостигаемого бытия, включающую в себя и Бога с его атрибутами, и тварный мир. Из этого вытекает ограниченный, подтверждающий характер Откровения. Оно не столько открывает людям доселе незнакомую истину, сколько подтверждает (легитимирует) знание, уже имеющееся у Избранных. Насутион считает, что взгляды Абдо на человеческую свободу и божественную справедливость конфликтуют с ашаризмом. Человек является источником собственных действий, ему дана свобода самостоятельно определять свою судьбу. Всевышний Аллах управляет миром через вечные законы природы, сунан, и предпочитает не вмешиваться в дела людей напрямую, хотя и заинтересован в их благе. Статья завершается критическими замечаниями, ставящими под сомнение интерпретативную модель, предложенную Насутионом и другими неомутазилитскими исследователями Абдо.

Актуальность статьи обусловлена связью значительной части межличностных и групповых конфликтных ситуаций с религиозным фактором при слабой готовности выпускников всех уровней исламской системы образования к решению конфликтологических задач. В статье представлен конфликтологический анализ ситуаций взаимодействия, приводимых в Коране, выявляющий виды и органичные способы разрешения конфликта. Целью анализа является расширение теоретической базы для разработки оптимальных дидактических средств формирования конфликтологической культуры мусульманского духовенства. Проведенное исследование позволяет заключить, что поучения, содержащиеся в Коране, не имеют принципиальных разногласий с теоретическими постулатами и практическими рекомендациями педагогов- конфликтологов. Учитывая, что для верующей аудитории доводы религиозного первоисточника несравненно весомее сугубо научных изысканий, коранические поучения являются наиболее эффективным средством формирования конфликтологической культуры мусульманского духовенства. Статья предназначена для конфликтологов- педагогов, конфликтологов- психологов, религиоведов и теологов, действующего мусульманского духовенства всех уровней.

Татарская философия имеет многовековую историю и восходит к предкам татар — волжским булгарам, которые впервые заложили основы философского знания еще в Средневековье, а именно в X в. Средневековая татарская литература Х — третьей четверти XVIII в. составляет одну из основ татарской общественно- философской мысли. В числе ее первых представителей имена таких всемирно известных поэтов, как А. Йасави (ХII в.), Кул Гали (ХIII в.), Кутб (ХIV в.), С. Сараи (ХIV в.), Мухамедьяр (ХVI в.). Эти тюрко- татарские средневековые мыслители использовали в своих сочинениях не только светские сюжеты, но и суфийские мотивы арабо- мусульманской философии. Социально- этическая, поэтическая, дидактическая проблематика произведений вышеназванных авторов свидетельствует об общетюркском влиянии, а религиозно- философское содержание их трудов — об арабомусульманском. Большинство сочинений татарских мыслителей Х–ХVIII вв. носит синкретический характер. Они в одно и то же время являются и высокохудожественными литературными произведениями, и книгами по этике, и сочинениями, раскрывающим философские взгляды татарских мыслителей.

В настоящей статье автор на основе различных материалов, включая полевые, анализирует историческое прошлое Сицилии — региона, ставшего в ранние Средние века объектом арабо- берберского, или сарацинского, завоевания, — а также современные реалии этой области Италии в свете миграционной проблемы. В частности, в деталях рассматриваются предпосылки, особенности, временные рамки и результаты средневековой «арабизации» региона, сходство и отличия исламизации в Сицилии и других европейских регионах, подвергшихся экспансии мусульман, превращение Сицилии в мусульманское государство, специфика протекавших в нем культурных процессов, формирование самосознания населения и складывание у сицилийцев стереотипов видения исламских правителей и своего участия в жизни исламского государства. Наравне с этим анализируются современная миграционная ситуация в Сицилии, причины и истоки странноприимности региона, отношение сицилийцев к «пришлым», роль исторической памяти и традиционных архаичных стереотипов восприятия Другого в формировании позитивного образа мигрантов у местного населения. Особый упор делается на отношение в Сицилии к мусульманам: исследуются специфика трактовки понятия «ислам» в различных слоях населения; особенности соотнесения сицилийцами конфессиональной принадлежности и регионального происхождения мигрантов с их статусом в локальной системе оценок; причины бытования положительного отношения к мусульманам и исламу; идентичность сицилийцев и мигрантов и интерпретация каждой из этих категорий населения понятий «свои» и «чужие»; позиции, занятые властями Сицилии и локальными церковными структурами по отношению к мусульманам, в свете взаимоотношений Сицилии с центральной властью в Италии.

Статья представляет опыт новой концептуальной биографии одного из лидеров мусульманского реформаторства на позднем имперском и раннем советском Кавказе. После того как дважды репрессированный сталинский период ‘Али ал- Гумуки, более известный как Каяев (1878– 1943) из Кумуха в Дагестане, был реабилитирован, о нем писали в основном как о политически близком к большевикам публицисте и общественнополитическом деятеле, реже — как о книжнике и собирателе одной из крупнейших в регионе мусульманских библиотек рукописей на арабском и других восточных языках. Пытаясь существенно пересмотреть этот не совсем точный образ, авторы данной работы обращаются к научному наследию Каяева как мусульманского историка- реформатора. Основное внимание уделено его источниковедческим изысканиям, в которых он во многом определил направление исследований востоковедов дагестанской академической школы ХХ в., а также оригинальному пониманию им характера историографии как таковой, главную роль в которой он стал отводить мусульманским народам как главным акторам истории.

В статье рассматривается положение современных мусульман, русских по происхождению, в мусульманских общинах Подмосковья. В начале статьи кратко излагается история становления используемой терминологии, приводятся смежные понятия и смысловые контексты. Автор обращает внимание на недостаточную освещенность темы в научной литературе при довольно высоком уровне интереса к ней в публицистике, а также на наличие различного рода стереотипов, которые требуют экспертной оценки. На основе полевых материалов автора (включенное наблюдение, интервью), собранных в Московской области в 2014–20 гг., анализируются причины перехода русских в ислам и их взгляды на родную этническую традицию в её соотношении с религиозной идентичностью. Результаты полевых наблюдений сопоставляются с данными исследователей, которые изучают русских мусульман, живущих в других регионах. Делается вывод о высоком уровне ожиданий русских мусульман от просветительской работы лидеров религиозных организаций мусульман Московской области, о потребности в новых образовательных центрах по изучению основ ислама. Отмечаются перспективы дальнейших исследований, среди которых важное место занимает изучение потенциала русских мусульман в актуализации межкультурного диалога в Московской области, трансляции верифицируемой информации об исламе в регионе среди немусульман.

Статья посвящена проблеме политизации салафизма. Консервативный салафитский исламизм в период событий «арабской весны» получил новое развитие. В частности, падение авторитарных режимов и начавшийся демократический процесс в странах Ближнего Востока и Северной Африки привели к тому, что салафитские движения стали создавать политические партии. Салафиты считали, что в условиях благоприятной политической конъюнктуры им удастся отстоять свой правовой статус и получить некоторые привилегии через участие в парламентских выборах. Однако создание партий привело к углублению разногласий внутри самих салафитских движений. В частности, салафиты разделились на тех, кто отстаивал совмещение проповеднической и политической деятельности, и тех, кто рассматривал участие в политической борьбе в качестве временной тактической акции. Итогом разногласий стало появление реформистского направления, рассматривающего участие в политике как инструмент для укрепления позиций салафитского движения.

Статья посвящена анализу дискурса вокруг изменения статуса музея Айя-Софии (Собора Святой Софии) в Стамбуле. Проблема исследуется с привлечением широкого круга источников, включающих официальные документы международных, государственных и религиозных организаций. Приводятся позиции основных участников данной дискуссии, которые отражают различные подходы в оценке преобразования музея Айя-Софии в мечеть. В основе этих подходов — глубокое символическое и историко- культурное значение данного объекта как для турецкого, так и для мирового сообщества. Положительное отношение к новому статусу Айя-Софии связано главным образом с началом ее функционирования как места поклонения. Противоположная же оценка данного события вызвана серьезными опасениями в том, что в статусе мечети Айя-София не сможет выполнять свои прежние музейные функции, а также существовать в дальнейшем в качестве объекта Всемирного культурного наследия. Решение первого вопроса подразумевает определение специального туристского маршрута и организацию доступа к предметам византийского искусства, находящимся в зоне поклонения. Разрешение второго, несмотря на его относительно детальную проработанность внутри самой Турции, все же требует определенных усилий со стороны турецкого руководства. Автор приходит к выводу, что важным шагом на пути к конструктивному диалогу станет поиск возможностей для вовлечения представителей мировых и различных религиозных сообществ в работу действующих внутри страны коллегиальных площадок. В перспективе такие инициативы будут способствовать обеспечению широкого и открытого поля для обсуждений фактического существования и дальнейшего развития Айя-Софии в новых условиях.

В настоящей статье исследуется вопрос о необходимости формирования полноценной многоуровневой системы качественного исламского образования и ее дальнейшего развития. Государственное внимание к качеству и направленности исламского образования, к обеспечению его системности и возрождению лучших религиозных образовательных традиций отвечает интересам современного российского общества, что заставляет задуматься о распространении актуальных достижений в сфере образовательного менеджмента на деятельность исламских образовательных организаций и их организационно-управленческую структуру. В статье отмечается, что одной из наиболее прогрессивных тенденций в современном российском образовательном менеджменте является формирование государственно-общественной системы управления образованием. Однако для успешного применения этой системы в управлении исламскими образовательными организациями чрезвычайно важно учитывать два взаимодополняющих фактора: социокультурную специфику исламского образования и существующий положительный опыт взаимодействия светских и религиозных общественных институтов в данной сфере, что служит существенным условием консолидации общества на основе высоких образцов духовной культуры. По этой причине необходимо разработать модель системы государственно-общественного управления исламской образовательной организацией, которая была бы органичной для этой организации и при этом полностью удовлетворяла требованиям государства к современному образовательному менеджменту. Целью предполагаемой модели является подготовка высококвалифицированных теологов и развитие высоких стандартов качества религиозного образования на основе общечеловеческих ценностей.

Во второй части публикации, начатой в предыдущем номере журнала, представлен перевод заключительного фрагмента комментария видного арабо- мусульманского философа Ибн Рушда (Аверроэса, ум. 1198) к пятой главе третьей книги аристотелевского трактата «О душе». Фигурирующую в данной главе нетленность, которая традиционно относилась исключительно к активному интеллекту, Ибн Рушд истолковывает как первейшим образом характеризующую материальный интеллект. Утверждая имманентность активного интеллекта, Комментатор подчёркивает его статус в качестве формы для материального интеллекта и указывает на его аффицируемость со стороны интенций имагинативных форм. Здесь также им обосновывается тезис Аристотеля о прекращении памятования по разлучении души с телом.